We do what we must because we can.
Неутихающие пожары в России являются следствием не только погодной аномалии, но и политической фактора. Околовластные либералы сейчас пытаются винить во всем советское прошлое (естественно, упоминая всуе и "лично товарища Сталина"), при котором осушали болота, но при этом они даже не заикаются, что в советский период существовала отлаженная система охраны лесов, которая в значительной степени компенсировала издержки, возникшие от осушения болот. Страна с огромными природными богатствами может контролироваться только ее обществом, чью волю должно выражать государство. Но теперь же у нас все отдано на "откуп рынку".
Все, что мы сейчас видим – есть прямой результат либерального реформирования всей системы жизнеобеспечения.
Во-первых, засуху этого года специалисты прогнозировали уже с конца прошлого. Аномальные холода зимой привели к глубокому промерзанию почвы. Весной, при таянии снега, вода не впитывалась в еще не оттаявшую землю и просто уходила. К концу весны уже было ясно, что влагой пропитаны только верхние слои земли – и ее не хватит на все летнее время. К этому добавилась атмосферная засуха. То есть все происходящее можно было предвидеть еще за несколько месяцев. Но финансирование таких "нерыночных сфер" не пользуется приоритетом, поскольку, чем катастрофичнее событие, тем оно маловероятнее. А с рыночной позиции, чем оно маловероятное, тем меньше оно требует затрат.
Во-вторых, одной из основных причин произошедшего нужно искать в абсолютно либеральном Лесной кодексе, принятом в нашей стране. Цель которого одна — сократить расходы государства и его функции по контролю над ситуацией. Так что лесные участки можно было арендовать, покупать и, главное, получать прибыль. При этом авторы кодекса делали вид, что ответственность за пожарную ситуацию будут нести сами арендаторы, а арендаторы делали вид, что они могут следить за лесами. Хотя было очевидно, что никакой противопожарной безопасностью никто заниматься не будет – хотя бы по той причине, что в стране нет такого частного капитала, который был бы способен освоить такие пространства. В результате началось хищническая вырубка, а огромная часть леса осталась бесхозной.
Другая либеральная реформа, которая имеет отношение к нынешним лесным пожарам, состоит в повсеместном сокращении ведомственных пожарных служб. Власти решили, что хватит тратиться на ведомственных пожарных (железнодорожных, военных и других) — пусть всем занимается МЧС — при том, что оно за леса вообще не несет никакой ответственности. Кто тогда несет — неизвестно. Зато сэкономили на сокращении ведомственных пожарных служб. По телевидению нам сообщают, что в тушении лесных пожаров принимают участие пожарные поезда. Но мало кто знает, что буквально в прошлом году было принято решение о ликвидации пожарной службы и пожарных поездов с передачей этих функций в ведомство МЧС. Так что сегодня тушением пожаров занимаются недоликвидированные в результате либеральных реформ пожарные поезда. То же самое происходит и в других подразделениях. Например, ликвидируется ведомственная пожарная охрана на реках и водоемах. Но не только – по этой же причине недавно сгорела база ВМФ, где пожарная же команда самой базы была сокращена в рамках "сердюковских реформ" Вооруженных Сил еще в феврале этого года. При этом, пока два-три десятка матросов и офицеров сгоревшей военной базы ВМФ в течение десяти дней отбивали атаки огня и просили командование о помощи, последнее попросту игнорировало их призывы, а брошенная в район пожарная техника вместо помощи морякам тушила элитные коттеджи, где вокруг "почему-то" отсутсвовали противопожарные пруды.
Почему запахивались и осушались противопожарные пруды – потому что эту землю можно было использовать с большей выгодой – хотя бы для строительства коттеджей тех, кто готов был за нее хорошо заплатить. Почему сокращались пожарные ставки и пожарные машины в сельской местности – потому что не хотели за них платить. При этом пожары последних лет, которые не успевали тушить просто потому, что пожарные машины были слишком далеко – уже давно все показали…
Таким образом, Россия в очередной раз стала жертвой политической ангажированности, оправдывающей идеологии личной коррупции. Потому что есть либеральная доктрина, в соответствии к которой нужно сокращать все, что только можно сократить, зато можно обогащаться без меры. А то, что это приводит к разрушению страны, не имеет никакого значения. При этом никакой новой системы взамен старой не возникает. Проблемы решаются таким образом: находятся стрелочники, на которых возлагается ответственность за происшествие. Чем сейчас все активно заняты. Но восстанавливать ведомственные пожарные команды или предпринимать профилактические меры никто не собирается. Лес продолжает гореть, многие понимают, что проблема в Лесном кодексе, но власть ни слова пока не сказала о том, что этот закон требует доработки. Как требует пересмотра и вся либеральная доктрина. Никто по-прежнему не сбирается ничего решать, отдавая все на откуп рынку. Дескать, он сам все отрегулирует. Вот он и "регулирует". Наши леса, как метко подметил news.km.ru/nashi_lesa_podzh... С. Михеев, поджигает "невидимая рука рынка"…
Но ситуация много глубже.
Если завтра война…
В вопросах обеспечения безопасности страны, а это тоже вопрос обеспечения безопасности, нужно готовится не к тому что уже было – это значит готовится к прошлой войне, а к тому, что может быть.
Июль-август 2010 года, по замечанию С. Черняховского novopol.ru/-dyim-i-politika... , чем-то напоминает июнь-июль 1941. Сначала "никто не ожидал". Потом оказалось, что "никто не готов", потом казалось что "быстро справимся", потом, что "проблемы оказались большими, чем ожидали" – но уже подходят резервы и разворачиваются основные силы. Потом, что "фронт на пороге Москвы"...
В России не только власть, но и общество вообще почти никогда ни к чему не готовы. Ситуация продемонстрировала утрату мобилизационной готовности. Та же армия, которая всегда является основной потенциально-готовой к мобилизационным действиям силой и структурой включилась в процессы лишь тогда, когда уже после недель пожаров Путин поставил вопрос о ее привлечении перед Медведевым, а Медведев – перед министром обороны. Специалистом по мебели и известным реформатором. До этого, армия либо не знала о пожарах, либо созерцательно наблюдала за ними, в частности, когда горели и ее собственные базы… Но что делали командиры дивизий, полков и начальники гарнизонов до этого – сказать сложно. Что они будут делать, если речь пойдет не о пожарах, а о чем то худшем?
Заливший Москву угарный газ это призрак газовых атак, мегаполисы залитые дымом, улицы, на которых не всегда видна противоположная сторона, люди в респираторах в мирное время – это символ потенциальных техногенных катастроф, к которым современная российская власть и общество, упивающиеся миражами "рыночного мышления" не готовы. Но и сам "рынок" предельно жесток, а глобальный рынок – тем более. Как показывает история 20 века, выходами из глобальных кризисов стали мировые войны…
Все, что мы сейчас видим – есть прямой результат либерального реформирования всей системы жизнеобеспечения.
Во-первых, засуху этого года специалисты прогнозировали уже с конца прошлого. Аномальные холода зимой привели к глубокому промерзанию почвы. Весной, при таянии снега, вода не впитывалась в еще не оттаявшую землю и просто уходила. К концу весны уже было ясно, что влагой пропитаны только верхние слои земли – и ее не хватит на все летнее время. К этому добавилась атмосферная засуха. То есть все происходящее можно было предвидеть еще за несколько месяцев. Но финансирование таких "нерыночных сфер" не пользуется приоритетом, поскольку, чем катастрофичнее событие, тем оно маловероятнее. А с рыночной позиции, чем оно маловероятное, тем меньше оно требует затрат.
Во-вторых, одной из основных причин произошедшего нужно искать в абсолютно либеральном Лесной кодексе, принятом в нашей стране. Цель которого одна — сократить расходы государства и его функции по контролю над ситуацией. Так что лесные участки можно было арендовать, покупать и, главное, получать прибыль. При этом авторы кодекса делали вид, что ответственность за пожарную ситуацию будут нести сами арендаторы, а арендаторы делали вид, что они могут следить за лесами. Хотя было очевидно, что никакой противопожарной безопасностью никто заниматься не будет – хотя бы по той причине, что в стране нет такого частного капитала, который был бы способен освоить такие пространства. В результате началось хищническая вырубка, а огромная часть леса осталась бесхозной.
Другая либеральная реформа, которая имеет отношение к нынешним лесным пожарам, состоит в повсеместном сокращении ведомственных пожарных служб. Власти решили, что хватит тратиться на ведомственных пожарных (железнодорожных, военных и других) — пусть всем занимается МЧС — при том, что оно за леса вообще не несет никакой ответственности. Кто тогда несет — неизвестно. Зато сэкономили на сокращении ведомственных пожарных служб. По телевидению нам сообщают, что в тушении лесных пожаров принимают участие пожарные поезда. Но мало кто знает, что буквально в прошлом году было принято решение о ликвидации пожарной службы и пожарных поездов с передачей этих функций в ведомство МЧС. Так что сегодня тушением пожаров занимаются недоликвидированные в результате либеральных реформ пожарные поезда. То же самое происходит и в других подразделениях. Например, ликвидируется ведомственная пожарная охрана на реках и водоемах. Но не только – по этой же причине недавно сгорела база ВМФ, где пожарная же команда самой базы была сокращена в рамках "сердюковских реформ" Вооруженных Сил еще в феврале этого года. При этом, пока два-три десятка матросов и офицеров сгоревшей военной базы ВМФ в течение десяти дней отбивали атаки огня и просили командование о помощи, последнее попросту игнорировало их призывы, а брошенная в район пожарная техника вместо помощи морякам тушила элитные коттеджи, где вокруг "почему-то" отсутсвовали противопожарные пруды.
Почему запахивались и осушались противопожарные пруды – потому что эту землю можно было использовать с большей выгодой – хотя бы для строительства коттеджей тех, кто готов был за нее хорошо заплатить. Почему сокращались пожарные ставки и пожарные машины в сельской местности – потому что не хотели за них платить. При этом пожары последних лет, которые не успевали тушить просто потому, что пожарные машины были слишком далеко – уже давно все показали…
Таким образом, Россия в очередной раз стала жертвой политической ангажированности, оправдывающей идеологии личной коррупции. Потому что есть либеральная доктрина, в соответствии к которой нужно сокращать все, что только можно сократить, зато можно обогащаться без меры. А то, что это приводит к разрушению страны, не имеет никакого значения. При этом никакой новой системы взамен старой не возникает. Проблемы решаются таким образом: находятся стрелочники, на которых возлагается ответственность за происшествие. Чем сейчас все активно заняты. Но восстанавливать ведомственные пожарные команды или предпринимать профилактические меры никто не собирается. Лес продолжает гореть, многие понимают, что проблема в Лесном кодексе, но власть ни слова пока не сказала о том, что этот закон требует доработки. Как требует пересмотра и вся либеральная доктрина. Никто по-прежнему не сбирается ничего решать, отдавая все на откуп рынку. Дескать, он сам все отрегулирует. Вот он и "регулирует". Наши леса, как метко подметил news.km.ru/nashi_lesa_podzh... С. Михеев, поджигает "невидимая рука рынка"…
Но ситуация много глубже.
Если завтра война…
В вопросах обеспечения безопасности страны, а это тоже вопрос обеспечения безопасности, нужно готовится не к тому что уже было – это значит готовится к прошлой войне, а к тому, что может быть.
Июль-август 2010 года, по замечанию С. Черняховского novopol.ru/-dyim-i-politika... , чем-то напоминает июнь-июль 1941. Сначала "никто не ожидал". Потом оказалось, что "никто не готов", потом казалось что "быстро справимся", потом, что "проблемы оказались большими, чем ожидали" – но уже подходят резервы и разворачиваются основные силы. Потом, что "фронт на пороге Москвы"...
В России не только власть, но и общество вообще почти никогда ни к чему не готовы. Ситуация продемонстрировала утрату мобилизационной готовности. Та же армия, которая всегда является основной потенциально-готовой к мобилизационным действиям силой и структурой включилась в процессы лишь тогда, когда уже после недель пожаров Путин поставил вопрос о ее привлечении перед Медведевым, а Медведев – перед министром обороны. Специалистом по мебели и известным реформатором. До этого, армия либо не знала о пожарах, либо созерцательно наблюдала за ними, в частности, когда горели и ее собственные базы… Но что делали командиры дивизий, полков и начальники гарнизонов до этого – сказать сложно. Что они будут делать, если речь пойдет не о пожарах, а о чем то худшем?
Заливший Москву угарный газ это призрак газовых атак, мегаполисы залитые дымом, улицы, на которых не всегда видна противоположная сторона, люди в респираторах в мирное время – это символ потенциальных техногенных катастроф, к которым современная российская власть и общество, упивающиеся миражами "рыночного мышления" не готовы. Но и сам "рынок" предельно жесток, а глобальный рынок – тем более. Как показывает история 20 века, выходами из глобальных кризисов стали мировые войны…
Ведь речь идет не об абстрактной национальной политике, идеологии взаимопонимания, теоретической толерантности и прочих федеративных догмах, а о насущном, реальном – как мы можем уживаться на одной земле – русские, чеченцы, армяне и прочие. Получается, что не можем. Еще не забыта темная история Кондопоги, а кровь проливается снова и снова. Трагическое событие произошло недавно в Москве, где от ножа опять же нашего земляка погиб парень. И теперь вот снова. Никак не остановится колесо. 